Бывший научный сотрудник одного из столичных НИИ, Андрон Спиридонович, любил прохаживаться по утренним улицам ещё спящего города. Эта привычка досталась ему с тех незапамятных времён, когда он, будучи молодым студентом третьего курса, ходил на подработки в парк, мести аллеи. Ему нравилась работа, благодаря которой, можно было абстрагироваться от повседневной рутины. Монотонно одинаковыми движениями сметать с поверхности дорожек листья и мусор, уходя сознанием куда-то далеко в тайные закоулки своего разума.
Спустя прожитые годы, титанических усилий в научной деятельности, его новаторские разработки оказались не востребованными и он снова, как в студенческие годы, оказался за чертой бедности. В тот день, он по обыкновению шагал в свой парк, вспоминая времена далекой молодости. Сегодня Андрону Спиридоновичу хотелось только одного — чего-нибудь поесть, пусть даже самую малость, хоть черствую корочку хлеба. Работу после того, как их проект прикрыли, он так и не нашёл… И вот удача, в парке у скамьи, он увидал с десяток пустых пивных бутылок. Спустя мгновение, оглянувшись по сторонам, он вытащил из внутреннего кармана засаленного плаща — кулёк, слегка встряхнув которым молниеносно принялся собирать пустую тару. Ровно двенадцать, а это где-то около двухсот сорока купонов, то есть должно хватить на четвертинку чёрного и маленький плавленный сырок «дружбу».
— живем! — дрожащим голосом, с надрывом воскликнул Спиридоныч.
И было рванул в ближайший пункт приёма стеклотары, но вспомнил, тот откроется аж в 8:00, то есть через два часа.
— хм.. ну, что же-с, подождём-с, — присев на лавочку, шутя с издевкой над собой, буркнул Андрон.
Чтобы забыть о голоде и скоротать часы томительного ожидания, он начал вспоминать былую жизнь: свою любовь — жену Тамару, которая бросила его сразу после того, как развалилась кафедра, где он работал занимаясь проблемами экологии; и, как обманным путём Тома продала их маленькую гостинку, оставив самого ни с чем; как эмигрировала с его коллегой, лучшим другом Фимой в штаты.
— Пффф, — брезгливо, судорожно передернув телом, выдохнул Андрон, — какая гадость…
Возле пункта понемногу начали собираться странные люди, неопрятные на вид с какими-то рванными торбами, отдалённо напоминающее сумки в клетку, переполненными до отказа стеклянной тарой. Подойдя поближе к месту сбора вторсырья, Андрон Спиридоныч начал ловить на себе недоброжелательные взгляды местных дельцов.
— «ты хто»? — хриплым голосом спросил один из них, долговязый мужчина неопределенного возраста в полосатом пальто.
— что Вам угодно? — испуганно, поинтересовался Андрон Спиридоныч.
— смотрите-ка, интеллигент! — проскрипел голос долговязого, — запомни, «Муся», парк наша корова и только мы её доим, усёк?!
— в смысле?
— сейчас получишь между рог и будет тебе смысл, на первый раз предупреждаю устно, — половину бутылок на бочку, остальное забирай себе, но только сегодня. Завтра, чтобы духу твоего здесь не было! Как понял?! Приём! — грозно прохрипел человек в полосатом пальто.
— прекрасно понял, — дрожащими руками доставая бутылки из пакета, робким голосом произнёс Андрон и отсчитав шесть штук, тихо затесался в очередь возле приемки. Спустя пятнадцать минут пункт приема вторсырья открылся, очередь оживилась, зазвенела тара, в окне показалось недовольное лицо приемщика.
— ну вот шо ты мне подсовываешь с отщербленным горлышком? Повылазило?! — послышалось из приемки.
— 300, следующий!
— эту не приму — грязная, 550, следующий!
Подошла очередь Андрона Спиридоновича.
— такие уже не принимаем! — отрезал приёмщик.
— как?
— вот так! Не задерживаем, следующий.
— позвольте, это же обычные пивные бутылки, как так?
— могу в пол цены, 60 купонов, устраивает?
— давайте 60, — горько вздохнув и опустив голову, сказал Андрон.
60 купонов едва хватает на четвертинку чёрного, а о сырке и речи быть не может, бурчал Спиридоныч по дороге в гастроном.
Подойдя к кассам хлебного, держа в руке четвертинку тёплого украинского, он мысленно представлял себе, как будет его есть.
«Ещё бы соли с чесноком, да натереть хрустящую корочку, эх.. вот это был бы завтрак королей. Ну ничего и так сойдёт.»
— 65 купонов, — пробив чек, рявкнула кассир.
— так было же 60, — робко произнёс Андрон Спиридоныч.
— да сколько ж вас тут ущербных с утра, откуда вы только берётесь? 65 и не задерживайте очередь.
Андрон от стыда опустил голову вниз. На полу его ждал сюрприз, маленький уголок бумаги, торчащий из-под прилавка, слегка напоминающий купюру. Нагнувшись, он потянул за кончик и вытянул аж цельных пять купонов. Ха-ха!
— «Возьмите, здесь ровно 65».
Выйдя из магазина Андрон не стал сразу есть хлеб, он подумал про парковых голубей, слетающихся на главную аллею полакомиться угощениями, принесенными прогуливающимися людьми.
Подойдя к месту кормления птиц, Андрон Спиридонович отломил немного мякоти, предварительно размельчив её в руке, принялся разбрасывать образовавшиеся крошки на землю. В одно мгновение на аллею с разных сторон начали слетаться проголодавшиеся за ночь голуби. Они кружили прямо над головой, почти цепляя крыльями. Некоторые садились на голову и плечи, другие выбивали хлеб из рук. Андрон Спиридонович решил немного отойти назад. Неловко подвернув ногу он грохнулся затылком об каменный бордюр… Хлеб выпал. Стая голодных птиц буквально закрыла собой тело человека, создавая в том месте бурлящую, дикую пляску — пир. Через некоторое время все было кончено. Птицы разлетелись. На асфальте лежало тело маленького человека в светлом засаленном плаще с разбитой у затылка головой и лужей алой крови, растекшейся под ним.
В это же время, за тысячи километров от этого места, где-то на другом краю света, в океане, запутавшись в брошенной рыболовной оснастке и мусоре, в страшных муках задыхаясь умирал — Синий кит.