Сама-то счастлива? Иногда с ехидцей спрашивают, а иногда людям интересно, как ты выстраиваешь свою жизнь.
Делюсь своими жизненными наблюдениями. Из чего складывается счастье, можно ли его удержать, или оно непостоянно и ветрено?
В последнее время тоскую о том, как мало времени в жизни я уделяла сама себе т.е. находилась наедине с собой настоящей. Например, не хватало времени на то, чтобы слушать море в раковине, мое любимое детское занятие, ведь море такое притягательное. Очень нравилось нырять с маской в Крыму, в Лягушачьей бухте, где сердолики валялись под ногами, а подводные скалы были вполне дружелюбными, поросшими водорослями. И хранили свои тайны. Однажды я нашла крупный агат. Мама пошла к ювелиру и заказала мне огранку камня, который я долго носила.
Потом, конечно, запомнился поход к могиле М.Волошина с камушками, чтобы почтить талант этого большого ребенка, полюбоваться сверху на коктебельскую бухту, и снова вернуться в Коктебель, но другой, «оволошенной»…И изучить творчество Максимилиана, с умилением отметив, что он киевлянин!
С 12 лет, первого посещения Крыма, пришло время набора знаний и информации, без которых сложно двигаться дальше. Гремучая смесь декаданса, символизма и ком. Идеалов!
И, отныне, в счастливую детскую жизнь вошел Крым как зона окультуривания и познания, мистический полуостров. По-моему, там сбывались желания…
Счастье в то время осознавалось как процесс: стать путешественником, моряком, погружаться в пучину морскую, но это уже благодаря творчеству милого А. Грину, с его светлыми незабываемыми образами. И потом появился он, Одиссей, загадочный и прекрасный. И я начала его цитировать…
Муза, скажи мне о том многоопытном муже, который,
Странствуя долго со дня, как святой Илион им разрушен,
Многих людей города посетил и обычаи видел,
Много и сердцем скорбел на морях, о спасенье заботясь
Жизни своей и возврате в отчизну сопутников
Такое поведение не осталось без внимания строгих классных дам. Мне кажется, их смущала ссылка на многоопытного мужа от двенадцатилетней девочки…
Одна из них, прищурив строгий глаз, вынесла приговор:
«Какая забавная книжная девочка – enfant terrible», – строго указала моей маме в музыкальной школе. Уж чем она только не напичкана! И в глазах чертовщинка проскакивает! От ТАКОЙ можно ждать ЧЕГО УГОДНО….
Мама несколько растерялась, ведь и она сама была такой же. Яблочко от яблоньки, да и папа – тот еще пример для подражания, с вечным мольбертом на плече. Рыбак, поэт, романтик…Кто мог научить ловить рыбу, разводить костер, и читать до хрипоты Лорку? Мало того, не расставаться с ним, затертый томик всегда лежал в карманах папиной куртки.
– Ты что, ищешь потерянный рай? – однажды спросила одна удивительная девочка, самим вопросом так точно сформулировав саму цель моих исканий.
Да, подумала я. Я его ищу! Какие странные цели у подростка, во времена коммунизма. Рай был где-то рядом. Я чувствовала его как гончая, всеми органами осязания. Он был медовым, чистым, несущим добро!
В раю гуляли запрещенные мне собаки и коты, везде стояли приветливые продавщицы мороженого, а родители гуляли, взявшись за руки. Полно книжек с картинками, переводных картинок, велосипедов и самокатов, красивых девчачьих дневников…и много прекрасных вещиц, с которыми приятно иметь дело. Но в реальной жизни этого не было!
Мой опыт исследователя
Опыт исследователя пригодился впоследствии. Я начала тщательно исследовать Киев, любимый район – Подол, с его многочисленными тайнами. И напиталась им, его целебным воздухом исторических событий, культурным слоем, с самого детства.
И все это благодаря Никите Кожемяке, ведь это он спас Киев от Змия. Мне подарили книгу с картинками, на которых богатырь мял кожи.
– Пойдем, – сказала как-то мама, и повела меня на Кожемяцкую. Вот отсюда родом твой любимый герой, – просто сказала мама, – здесь жили кожемяки.
А я оторопела. Как? Былинный богатырь жил здесь, рядом, ну и дела! Я влюбилась в Подол. И любовь навсегда поселилась в моем сердце. Позже я влюблюсь в дом Булгакова, Андреевский спуск после Салия, а сейчас я думаю над тем, сколько чудес скрыто в родном городе. Мы исследовали Подол, читали о нем, цитировали В. Некрасова, который мелькал иногда – импозантный и стильный. Киев – город чудес, – и в нем столько тайн, и даже историки и учителя так мало знают о нем. Папа учился в художественном. И со своей группой часто рисовал на холмах.
Я присутствовала, мне нравились весёлые люди, шутки, и красивейшие виды с Замковой горы. Я часто что-то находила, мечтая о сокровищах. Это были колчаны, надщербленные тарелки, пестики, но ведь это были мои сокровища. Бабушка мне выделила полку в кладовой. Чугунная сковородка была настоящим сокровищем. Она служила нам долгое время, и ничего не пригорало. Никаких проблем!
Страсть к исследованиям города только усиливалась.
Стремление к счастью
Счастье было ощутимым. Такие глубокие медитации, или погружение в книжный мир. И наслаждение им, родительской библиотекой…Не спроста ночное чтение с фонариком пресекалась родителями. И вольготная дачная жизнь, когда свобода выстраивала отношения с этим миром.
Ну надо же, чтобы работа так много занимала времени, и если вы ученый или создатель продукта, вам необходимо время. Раньше была норма для ученых, изобретателей, им полагался один день в неделю для творения. 8 лет я проработала в академическом институте, а потом поиск кусочка хлеба погнал по столбовым просторам свободного украинского рынка. И многое было потеряно…