Эта сказка приснилась моему сыну Максиму, когда ему было около пяти. Я помню это утро, он резко проснулся и стал пересказывать свой сон. Я начал записывать. Первоначальный текст вышел в свет и нашёл своего читателя. Позже к идее сказки присоединились дядя Володя Мнишенко и дядя Дмитрий Бартюк. Что из этого вышло, судите сами.
Киевская сказка Андреевского Спуска
«В замке Ричарда – всегда холодно»
Король Ричард.
Ночь перед Рождеством оказалась безлунной, огромные тяжелые тучи, закрыв собой звёздное небо, повисли над спящим городом. Всё погрузилось во мрак. Холодный воздух застыл и задохнулся в предчувствии чего-то страшного и необъяснимого. Над старыми косыми улочками повисла густая непробиваемая тишина. Город спал. Бодрствовал один лишь только старый бродячий пес – чтобы не умереть во сне от холода. В тщетной попытке согреться свернувшись калачиком у закрытого наглухо входа в замок Ричарда, он размышлял: «Какая жуткая в этом году предрождественская ночь, совсем безлунная. Пусть бы была луна – огромная, круглая, как Солнце! Было бы светло… Ужасный мрак, как хочется завыть, но нет Луны. Откуда эти ощущения? Ведь я собака, да и не было в моем роду волков…
Послышался тонкий пронзительный вой, природа взяла своё , пес не устоял перед памятью крови.
Из заброшенного замка Ричарда сквозь кирпичные стены стали проявляться странные существа, с виду напоминающие сгустки прозрачной материи ярко белого цвета со слегка зеленоватой аурой. Это были древние обитатели старо киевских кладбищ, поселившиеся здесь сразу после того, как первые люди облюбовали земли, расположенные на холмистых берегах могучего и своевольного Днепра. Замковые призраки — жуткие существа питались страхами, впавших в робость людей. Это были души умерших грешников, которые уже целую вечность бродили по свету в безнадежных поисках упокоения, злясь от тысячелетней бессонницы на всех и вся. Именно оттого призраки слыли несносными возмутителями общественного порядка: «раз мы не можем обрести покой, значит и у вас его не будет, угу-гу-гу-гууу», тихим эхом отбивались звуки от сводов старого замка, переходя постепенно в невнятный шёпот.
Где-то недалеко от обители Ричарда, в детском приюте для сирот никак не могла уснуть маленькая девочка по имени Вера. Она ворочалась в своей крохотной кроватке, то и дело испуганно выглядывала из-под одеяльца и снова заныривала назад в уютную безопасность, прижимаясь за неимением другой защиты к холодной стене.
– Надя, Надежда, почему он воет, мне страшно! – но Надежда спала.
– Люба, Любовь, мне страшно…
Сестрица ровно-ровно посапывает и не отвечает.
Вероника…
Мама когда – то называла ее Верой. И Вероника ей верила.
Мама теперь Высоко в Небе! Папу девчушки не помнят. Холодно.
Папиной могилки нет. Мама, когда была жива, говорила, что он – Помощник Бога.
Вчера сестры на снегу нарисовали Сердце … Воспитательница сказала, что у Короля Ричарда было Сердце Льва. У девчонок Лев получился, как кот Леопольд. Дети смеялись. Снег к вечеру засыпал Ричарда Леопольда. Зимой очень холодно. Глядя на крутые спуски Замковой горы, детям виделись зеленые безликие тени, нечёткие абрисы призрачной материи, как неопровержимая история Древнего Киева, нечто необъяснимо странное, как борьба добра со злом, как Вечная Сказка. Люди – викинги на берегу Днепра, люди – воины, люди – победители. Там – внизу, но зимой детям из приюта нельзя к реке…
На кладбищах, которым тысячи лет, копатели находили детские свистульки. Они свистят до сих пор. Вера боялась, когда извлекала звук, – возникали Образы детишек Мурманов. Они светились, протягивали ладошки, и хотели играть. Они хотели забрать свистульку, которую сестрам подарил дядя – Археол… (Вера не могла выговорить это слово, она говорила – копатель), этот дядя воевал с их папой, но Вера не понимала, зачем война и кто убил Папу…
Сестрички – погодки, Вере – пять, Вера – старшая. Ночные образы хотели отобрать игрушку, сестры – плакали и не отдавали. А во сне дети дружили. Дети любят снег во Сне. Снегу – тысячи лет. Снег был тогда, когда ничего не было. Киеву тоже – тысячи лет. Время…
-Почему так холодно? Андреевский на семи Холмах – Ветрах!
Может эти дети – грешники? Может они убегали зимой к реке, а было нельзя? Может их души непослушные и непокаянные?
Если у нас нет покоя , мы хотим вашего… Так думала Вера. Вера старшая, она выросла, лодыжки уже торчат из – под одеяла. Страх, исходящий из чистой детской души, стал заполнять собой всю комнату, начиная понемногу вырываться наружу, просачиваясь сквозь щели оконных рам, привлекая внимание привидений. Те не заставили себя долго ждать, почуяв пищу, они мигом оказались у окна комнаты беззащитной девочки. Вера начала ощущать чужое присутствие, страх усиливался, сковывая движения, сердце робким моторчиком забилось в груди. На потолке комнаты начали проступать страшные силуэты, искаженные светом уличного фонаря. Где-то скрипнула дверь, послышались шаркающие шаги. Девочка замерла в ожидании неизбежного. В какое-то мгновение её подхватил поток легкого, непонятно откуда взявшегося ветра и плавно начал поднимать над комнатой вверх сквозь потолок и крышу. Тучи развеялись, оголив яркое звездное небо. Из-за шпилей старых домов выходила, растапливая своими тёплыми лучами отступающий мрак, полная луна. Город в одно мгновение превратился в добрый, чарующий своей таинственностью парк, с красиво подсвеченными улицами и тёмными двориками в уютных заснеженных кварталах. Купола церквей яркими светящимися бутонами выделялись из общего великолепия. Сползающая серпантином сквозь овраги к Подолу, мимо Андреевской церкви и заброшенного замка, змеевидная улица по-особому выделялась с высоты. И даже старый рыжий пес, заметив Веру, бежал вслед по искрящейся брусчатке, игриво повиливая хвостом-бубликом. Страх ушёл, освобождая место счастью. Чувства обострились, Вере хотелось летать, всматриваясь в каждый старинный дом, каждый затерянный дворик с покосившимися от времени ставнями. Даже старое кладбище больше не вызывало страха, наоборот, она почувствовала, как древний город питает её своей энергией, заряжая силой. Казалось, полёт будет продолжаться вечность, знакомя девочку с городом, но всему когда-нибудь приходит конец. Так и в этот раз. Из-за горизонта начало подниматься солнце. Светало. Забавно щуря найденные первыми лучами глазки, Вера проснулась. Она ещё долго лежала в кроватке, вспоминая свой дивный сон. В эту ночь она поняла, что больше не будет бояться призраков и питать их детскими страхами. Теперь она знала, с этого дня дух древнего города взял её под свою опеку.
Чужое присутствие, но Вера теперь не боялась их. Они теперь всегда рядом, всегда, и Вера не отпустит их на мороз. Вера теперь – их мама. Так она решила. Дети – сны, Дети – Ангелы, у них – Белые Крылья! У них – теперь теплые ладошки. Теперь не холодно.
Сестры спали. Вера спряталась под одеяло, в правой руке у нее была фотография папы и мамы, а рядом спали дети – ангелы – викинги. Тепло – тепло. Сегодня днем она попросит воспитательницу, чтобы та разрешила малышам остаться в приюте. Немного поворочаясь, Вера снова заснула, теперь безмятежно – спокойно. Ей снился маленький мальчик с непонятным именем Иисусик, Надежда, Люба – Любовь, папа, мама, дядя Викинг и дядя Король Ричард с сердцем Льва Леопольда…
Замок тоже еще спал.
Завтра Рождество. Завтра они пойдут на Мамину могилку и подарят ей, Мамочке, их детскую свистульку…
На стене из – под разбитого стекла смотрел на Веру большекрылый Серафим Дедушки Вильгельма Котарбинского. Завтра я научу ее считать до шести. Теперь только она будет понимать, почему все Серафимы шестикрылые, и Он протянул Ей свои Руки – Крылья!
©️Максим Коваль, Олег Коваль, Владимир Мнишенко, Дмитрий Бартюк