Ситуация сложилась критическая: в дверь ломился муж, а этаж был девятый.
Дёма бегал по квартире в одних трусах, ища место, куда можно было бы заползти и затаиться. Но все было плоско, как на палубе римского галеона, и просматривалось, как на ладони. За ним с безумным взглядом бегала жена новоиспеченного рогоносца и, бестолково размахивая руками в разные стороны, руководила:
— Не туда! Сюда! Нет, вон туда!
Дёма, видя, что спрятаться негде и, вспомнив, что у хозяйки муж боксер, почувствовал, как на его глаза наворачиваются слезы и колени начинают подгибаться. Он остановился и, тяжело дыша, обреченно пробормотал:
— Все, это конец…
Дверь с грохотом распахнулась. «Рогоносец» влетел в комнату и замер. Его взору предстала картина, достойная кисти художников раннего Средневековья под возвышенным названием «Оплакивание…», или позднего социализма под будничным «Допился».
На полу лежал мужчина в одних трусах, а рядом с ним на коленях стояла жена и горько плакала.
— Это… это что такое? — к «рогоносцу» наконец-то вернулся дар речи, и он грозно зарычал: — Ляля, кто это? Что все это значит?
Сквозь всхлипы послышалось:
— Вася, он умер!..
…Как фельдмаршал в предвкушении генерального сражения, Вася прохаживался перед строем, сверкая глазами. В строю было двое: жена с подбитым правым глазом и ее любовник с подбитым левым.
— Бизнесмен, говоришь? Интересно-интересно… И чем ты занимаешься? А, ну да… спишь с чужими женами, — пожал плечами Вася, — тоже бизнес: накормят, напоят…
— Я… я нет… я продаю… — промямлил пойманный на горячем любитель острых ощущений, — я продаю куртки… кожаные куртки.
Вася остановился.
— Куртки?.. Кожаные?.. Что ж, неплохое занятие! — Вася весело посмотрел на трясущегося от страха ловеласа и продолжил: — А ты знаешь, мы ведь с тобой можем создать совместное предприятие… Да! И неплохо заработать! Я с тебя сейчас сдеру шкуру, а ты ее продашь!
Видя, как незнакомец позеленел, Вася гомерически расхохотался. Насмеявшись вдоволь, он примирительно сказал:
— Ну-ну, не бойся, я пошутил. Это будет слишком жестоко, — вплотную подошел к незнакомцу и ласковым голосом спросил: — Как зовут тебя, бедолага?
Весь съежившись, тот прошептал:
— Дёма.
Вася сдвинул брови и, сразу став взрослее и серьезнее, торжественно произнес:
— Так вот, Дёма… Тебе уготована великая честь! Ты будешь испытателем-первопроходцем! Героем! До тебя этого никто и никогда в этой квартире еще не делал! — Вася развернул Дёму к окну и зарычал на весь дом: — Я тебя выброшу с балкона!
Ляля, до сих пор стоявшая молча, потупив взор, при этих словах бросилась перед мужем на колени и, схватив его руку, затараторила:
— Васенька, не надо, прости его, Васенька!
— Простить его? — Вася выдернул руку и скривил губы. — Ты бы, дорогая, думала о себе, а не о нем! Когда он полетит ласточкой прямиком в преисподнюю на сковороду, я займусь тобой. И, поверь мне, ты горько пожалеешь о той минуте, когда в твою пустую голову пришла замечательная мысль привести этого кожаного бизнесмена домой!
— Вася!
— Что «Вася»?
Ляля, видя, что ей терять нечего, встала в позу:
— А какого хрена ты вернулся на два дня раньше со своих сборов? Кто тебя просил?
От такой наглости у Васи отвисла челюсть, но жена продолжала наступать.
— Ты не мог предупредить? Что, не хватило ума послать телеграмму или перезвонить? — она трагически заломила руки. — Васенька, разве мы плохо живем?! Разве ты меня не любишь? Ты вспомни, как клялся быть со мною до конца жизни, невзирая ни на какие трудности и невзгоды. И я… тоже. А сейчас благодаря твоей глупости все это рушится. Своим неожиданным приездом ты перечеркнул все!.. — Ляля опустила голову и, вновь подняв ее, блеснула подбитым глазом. — Ты угрожаешь этому несчастному. За что? За то, что он скрасил мое одиночество в ожидании тебя? Ты посмотри на него! — вытянула она руку в направлении приободрившегося Дёмы. — Разве этот человек похож на того, кто бы мог тебя обидеть? Он только хотел помочь… а ты… с балкона… — Ляля упала на диван и разрыдалась.
Вася стоял и растерянно хлопал глазами. Сквозь всхлипывания с дивана доносилось:
— Я так ждала его… так ждала! Дура!
— Что же вы стоите? Успокойте ее! — подал голос Дёма.
Мотнув головой, Вася быстро избавился от чар жены и пришел в себя. Его кулак метнулся в сторону Дёмы, уравновесив композицию на лице любовника — подбив правый глаз. Не теряя темпа, Вася схватил в охапку жену и, подняв, так тряханул, что у той зазвенели две имеющиеся у нее извилины в черепной коробке. Когда всхлипы и звон прекратились, он швырнул ее обратно на диван.
— Ну, вот что, голубки мои! Я не собираюсь никого убивать и никого никуда выбрасывать. Не хватало еще из-за вас в тюрьму сесть, — Вася с сожалением посмотрел на жену и резко добавил: — Даю две минуты! Собрались и ушли!
— Вася, я не хочу уходить! — просительно вытянула руки Ляля.
— Пошла вон!..
Стоя на балконе, Вася с удовольствием наблюдал, как Дёма с Лялей, сидя на лавочке, о чем-то горячо спорили.
«Да, вот и проблемы начались, — злорадно ухмыльнулся он, — это тебе, Дёма, не по чужим кроватям прыгать время от времени!» — сплюнул и вернулся в комнату.
Настроение было паршивое. Остановившись возле «уголка славы», как он его называл, Вася с грустью посмотрел на висевшие на стене медали и фотографии, на кубки, стоявшие на полке, выигранные на различных чемпионатах и соревнованиях, и с горечью подумал: «Я ведь старался ради нее…» Он перевел взгляд на снимок жены, висевший рядом, подойдя к нему, вытащил его из рамки и, не спеша изорвав на мелкие кусочки, бросил на пол.
Зайдя в спальню и увидев измятую простыню и разбросанные на постели подушки, он подошел к ней и, брезгливо кривясь, свернул все это в одну кучу и, связав в крепкий узел, отнес в коридор и бросил возле входной двери. Посмотрев на выбитый замок, взял в кладовке инструменты, прикрутил выпавшие винты и, для большей крепости забив пару гвоздей в брус косяка, решил, что, пока он не вставит новый замок, этого хватит.
Настроение не улучшилось. Вытащив из спортивной сумки купленную по дороге из аэропорта домой бутылку коньяка, Вася прошел на кухню и, удобно устроившись на табуретке, открутил крышку…
Сияющий, как начищенный до блеска сапог новобранца, и счастливый, как абитуриент, увидевший себя в списке поступивших, Вася шел по улице, бережно ведя под руку свою невесту. После последних соревнований, с которых он привез серебряную медаль и приличные премиальные, Вася наконец-то решился сделать предложение гимнастке, с которой познакомился летом на общих сборах команд, участвующих в Олимпиаде. Вероника, так звали это очаровательное создание, ответила согласием и, вложив свою нежную ладошку в его протянутую руку, с радостью пошла за ним. Не раздумывая, они в тот же день направились в ЗАГС подавать заявление.
Это была красивая пара. Мужчины завидовали Васе, а женщины Веронике. Проходя мимо базара и чувствуя на себе взгляды разношерстных торгашей, они смотрели друг другу в глаза и улыбались.
Раздавшийся впереди хриплый голос нарушил их идиллию.
— Кожаные куртки! Куртки кожаные! Разных размеров, цветов и фасонов! На некоторый товар скидки до двадцати процентов! Подходите! Не проходите мимо!
Вася посмотрел на кричавшую женщину и замедлил шаг. Что-то в этой торговке, державшей в одной руке бутылку с пивом, а в другой сигарету, показалось ему знакомым. Когда они с Вероникой приблизились к ней, он уже не сомневался.
— Здравствуй, Ляля!
Женщина обернулась на голос, и улыбка, светившаяся на ее лице, медленно стала исчезать, пока не превратилась в гримасу.
— Вася, ты?
— Да, Ляля, это я! А это моя жена! — немного приврал он, представив Веронику. — А ты что здесь делаешь? Ты что, торгуешь на рынке?
Ляля смущенно отвела взгляд.
— Да так, иногда, — и, уходя от неприятной темы, спросила: — А ты как?
— Вот, вернулся с Олимпиады, привез серебро! — Вася посмотрел на бывшую супругу и, увидев в ее глазах страдание и боль, решил дальше не продолжать. — Ну что, мы, пожалуй, пойдем?
— Идите, — Ляля мотнула головой и демонстративно отпила из бутылки.
В глубине павильона застучала швейная машинка.
— Дёма? — кивнув в сторону, откуда доносился звук, спросил Вася.
— Да.
Стук прекратился и раздался недовольный голос:
— Ляля, у меня пиво закончилось, сбегай!
В следующее мгновение из-за висевших на вешалках курток появился сам Дёма и, узнав прохожего, осторожно подошел к прилавку.
Вася, посмотрев на помятое лицо Дёмы, заросшее трехдневной щетиной, улыбнулся.
— Привет, бизнесмен!
Дёма смущенно пожал протянутую руку.
— Как дела в мире кожи?
— Так… потихоньку…
— Ну, рад за тебя, — и, нагнувшись к Дёме, прошептал ему на ухо: — Спасибо тебе! Спасибо тебе, родной!
Когда базар остался позади, Вероника, молчавшая до сих пор, спросила:
— Вася, что это за женщина и что за алкаш, которому ты что-то нашептывал? — в ее голосе чувствовалось недоумение. — Они что, твои знакомые?
Вася остановился и, обняв ее за плечи, поцеловал.
— Вероника, это больше чем знакомые, — он поцеловал ее еще раз, — это моя бывшая жена, а алкаш, как ты его назвала… — и задумался. — Кто он?.. —посмотрел на Веронику и серьезно сказал: — Это человек, который спас мое будущее.